— 75 —
Суде. Когда немцы совершаютъ гнустности, то
это плохо не для однихъ немцевъ: всю фами-
Л1Ю человека позорятъ ихъ дурные поступки;
по Лувену все человечество должно надеть трауръ и покаянную одежду, и никто не
смеетъ отговариваться, что онъ лично не уча-
ствовалъ въ разрушенш и даже противился ему.
Но и доблестное, что совершается теперь,
должно восприниматься всеми нами, какъ наша
общая гордость, кто бы его ни свершалъ,—ту-
рокъ, англичанинъ или немецъ. Не умаляйте доблести врага и радуйтесь ей, держите высоко
честь старой и знатной фамилш пото.
И меня несказанно восхищаетъ великолепная
смелость молодого пото Уо1ап8, юнейшаго шефа
всехъ крылатыхъ арм1й. Обычно невысокие по своему земному чину—поручикъ, лейтенантъ, просто
механикъ и солдатъ, онъ летаетъ „съ поруче-
шями" такъ просто и спокойно, какъ если бы
действительно онъ родился птицей. Вокругъ
него - головокруженье пустоты, провалъ, бездонность, облака и птицы; подъ нимъ — вражеская земля, и каждый дымокъ на ней—это вы-
стрелъ, направленный въ него: не ласкою и при-
ветомъ, а огнемъ и пулями дышетъ на него
земля. И онъ летитъ, какъ лесная птица подъ
выстрелами тысячъ охотниковъ, уходитъ выше,
ломаетъ линш пути, чтобъ обмануть — а самъ
смотритъ своими глазами „кото 8ар1епв", фото-
— 75 —
Суде. Когда немцы совершаютъ гнустности, то
это плохо не для однихъ немцевъ: всю фами-
Л1Ю человека позорятъ ихъ дурные поступки;
по Лувену все человечество должно надеть трауръ и покаянную одежду, и никто не
смеетъ отговариваться, что онъ лично не уча-
ствовалъ въ разрушенш и даже противился ему.
Но и доблестное, что совершается теперь,
должно восприниматься всеми нами, какъ наша
общая гордость, кто бы его ни свершалъ,—ту-
рокъ, англичанинъ или немецъ. Не умаляйте доблести врага и радуйтесь ей, держите высоко
честь старой и знатной фамилш пото.
И меня несказанно восхищаетъ великолепная
смелость молодого пото Уо1ап8, юнейшаго шефа
всехъ крылатыхъ арм1й. Обычно невысокие по своему земному чину—поручикъ, лейтенантъ, просто
механикъ и солдатъ, онъ летаетъ „съ поруче-
шями" такъ просто и спокойно, какъ если бы
действительно онъ родился птицей. Вокругъ
него - головокруженье пустоты, провалъ, бездонность, облака и птицы; подъ нимъ — вражеская земля, и каждый дымокъ на ней—это вы-
стрелъ, направленный въ него: не ласкою и при-
ветомъ, а огнемъ и пулями дышетъ на него
земля. И онъ летитъ, какъ лесная птица подъ
выстрелами тысячъ охотниковъ, уходитъ выше,
ломаетъ линш пути, чтобъ обмануть — а самъ
смотритъ своими глазами „кото 8ар1епв", фото-
